Виктория переложила книгу на полке в пятый раз, пытаясь найти идеальное положение. Свекровь должна была прийти с минуты на минуту, и молодая женщина хотела, чтобы в квартире все выглядело безупречно. Хотя она прекрасно понимала — Галина Петровна все равно найдет к чему придраться.
— Вика, ну хватит уже убираться, — Антон вышел из спальни, поправляя воротник рубашки. — Мама не будет разглядывать каждую полку.
Виктория невесело усмехнулась:
— Ты плохо знаешь свою маму.
Звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Антон поспешил открывать, а Виктория мысленно приготовилась к очередному испытанию.
— Сыночек! — раздался громкий голос из прихожей. — Что же ты так долго не открываешь? Я уже начала волноваться.
Галина Петровна ворвалась в квартиру как ураган, сразу заполняя собой все пространство. Высокая, статная женщина с идеальной укладкой и макияжем, она выглядела безупречно.
— Здравствуйте, Галина Петровна, — Виктория попыталась улыбнуться.
Свекровь окинула невестку придирчивым взглядом:
— Что это на тебе за халат? Разве можно так ходить при муже? Антон, неужели тебе нравится видеть жену в таком виде?
Виктория опустила глаза на свой домашний халат — новый, чистый, удобный. Но конечно, не соответствующий представлениям свекрови о том, как должна выглядеть жена. Виктория теряла контроль. В своей квратире девушка не могла быть свободной.
— Мам, перестань, — пробормотал Антон, но как-то неуверенно.
Галина Петровна уже прошествовала на кухню:
— Боже мой, почему так пыльно? Я же говорила, что нужно протирать верхние шкафчики хотя бы раз в неделю. Антон, ты же можешь заболеть от этой пыли!
Виктория сжала кулаки. Она убиралась только вчера, и никакой пыли там не было. Но спорить было бесполезно.
— И что это за беспорядок в холодильнике? — продолжала свекровь, распахнув дверцу. — Почему молочные продукты стоят на верхней полке? Я же объясняла, что их нужно хранить внизу. Антон, ты должен следить за такими вещами!
— Мам, мы как-нибудь сами разберемся…
— Вот именно это меня и беспокоит — ваше «как-нибудь»! — Галина Петровна начала перекладывать продукты. — Я не для того тебя растила, чтобы ты жил в таком бардаке.
Виктория молча наблюдала, как свекровь хозяйничает в ее кухне. Каждое движение Галины Петровны словно говорило: «Я здесь главная, а ты — никто».
— Кстати, Антон, — свекровь повернулась к сыну. — Я видела прекрасные рубашки в том магазине, где всегда тебе покупала. Давай съездим вместе на выходных? А то на тебе в последнее время непонятно что надето.
Эту рубашку Виктория подарила мужу на день рождения, специально выбирала…
— У меня достаточно рубашек, мам.
— Нет такого понятия как «достаточно» когда речь идет о гардеробе мужчины, — отрезала Галина Петровна. — В субботу заеду за тобой в десять.
Весь вечер прошел в подобном духе. Галина Петровна осмотрела каждый угол квартиры, раздавая указания и замечания. Она проверила шкафы, выдвинула ящики комода, заглянула под раковину. Виктория словно была не хозяйкой дома, а нерадивой служанкой на проверке.
Когда свекровь наконец ушла, Виктория устало опустилась на диван.
— Антон, нам надо поговорить.
— Только не начинай, — муж поморщился. — Я устал.
— А я не устала? Почему ты позволяешь своей матери так себя вести?
— Как «так»? Она просто заботится о нас.
— Заботится? — Виктория поднялась. — Она контролирует каждый наш шаг! Она унижает меня при любой возможности!
— Не преувеличивай, — Антон отвернулся к окну. — Мама просто привыкла все делать по-своему. Она желает нам добра.
— Она желает контролировать твою жизнь. Нашу жизнь. И ты ей это позволяешь.
— А что я должен сделать? Запретить маме приходить? Она же мой единственный родной человек!
— А я кто? — тихо спросила Виктория.
Ответа не последовало. Антон продолжал смотреть в окно. Словно там можно было найти решение всех проблем.
На следующий день Виктория вспомнила о письме из банка. Она запрашивала выписку. Да так и забыла о ней. Виктория порылась в коробке с документами. Конверт был распечатан. Внутри лежала записка, написанная аккуратным почерком свекрови:
«Я просто хотела убедиться, что ты правильно распоряжаешься деньгами Антона. Надеюсь, ты понимаешь, что я делаю это исключительно из заботы о сыне».
Руки Виктории задрожали от возмущения. Это было уже слишком. Открывать чужие письма, да еще и оставлять такие записки! Женщина схватила телефон, собираясь позвонить мужу. Но в этот момент раздался звонок в дверь.
На пороге стояла Галина Петровна.
— Антон дома? — даже не поздоровавшись, спросила свекровь.
— Нет, он на работе, — Виктория с трудом сдерживала гнев.
Галина Петровна бесцеремонно прошла в квартиру.
— Жаль. Хотела обсудить с ним важное дело. Но, может, ты передашь ему? Мне срочно нужны деньги на ремонт. Квартира совсем обветшала, того и гляди потолок обвалится.
Виктория недоверчиво посмотрела на свекровь. В квартире Галины Петровны был сделан ремонт всего два года назад.
— Я думаю, это вы должны обсуждать с Антоном напрямую.
— Конечно, но ты же его жена. Должна понимать — сын обязан помогать матери! — Галина Петровна вздохнула. — Я столько сил в него вложила, столько ночей не спала…
Свекровь картинно присела на стул, продолжая:
— Одна его растила, от многого отказывалась… А теперь, когда мне нужна помощь, появляешься ты и пытаешься встать между нами!
— Я никогда не вставала между вами. Зато вы рылись в моей почте, — тихо произнесла Виктория.
— А кто постоянно пытается отговорить его от помощи матери? Кто настраивает его против меня? — Галина Петровна повысила голос. — Я же вижу, как ты на меня смотришь! Ты считаешь меня обузой! И я имею право знать, что происходит в вашей жизни!
Вечером, когда Антон вернулся с работы, Галина Петровна все еще была в квартире.
— Сынок, наконец-то! — воскликнула мать. — Я весь день ждала тебя, чтобы обсудить ремонт.
— Какой ремонт? — устало спросил Антон.
— В моей квартире, конечно! Там все просто разваливается. Я подсчитала — нужно примерно столько, сколько вы собирались потратить на отпуск.
Виктория замерла. Они с Антоном долго копили на эту поездку.
— Мам, но мы же…
— Антон, я твоя мать! — в голосе Галины Петровны зазвучали стальные нотки. — Неужели какой-то отпуск важнее, чем помощь родной матери?
Виктория видела, как муж колеблется. Его взгляд метался между женой и матерью.
— Конечно, мам, я помогу, — наконец произнес Антон. — Мы можем поехать в отпуск и позже.
После этого ситуация стала только хуже. Галина Петровна начала появляться почти каждый день, постоянно находя новые поводы для критики невестки.
— Антон, ты заметил, как властно твоя жена себя ведет? — говорила свекровь сыну, думая, что Виктория не слышит. — Настоящая жена должна быть мягче, уступчивее. А она командует тобой!
И Виктория с ужасом замечала, как муж начинает прислушиваться к этим словам. Антон стал холоднее, отстраненнее, все чаще соглашался с матерью.
Однажды вечером, после очередного визита Галины Петровны, Антон повернулся к жене:
— Знаешь, мама права. Ты слишком резко с ней общаешься. Может, тебе стоит быть помягче?
Виктория застыла, глядя на мужа. В его глазах читалось искреннее непонимание — он действительно не видел ничего странного в своих словах.
— Ты хочешь, чтобы я стала другой? — медленно произнесла Виктория. — Чтобы молчала, улыбалась и делала вид, что меня устраивает, как твоя мать лезет в нашу жизнь?
Антон отвел взгляд, но промолчал. Это молчание стало последней каплей.
Виктория медленно поднялась и направилась к шкафу. Достала большую дорожную сумку и начала методично складывать в нее вещи мужа.
— Что ты делаешь? — растерянно спросил Антон.
— Помогаю тебе сделать выбор, — спокойно ответила Виктория. — Если слова матери для тебя важнее, то тогда и живи с ней.
Антон побледнел, растерянно наблюдая, как жена складывает его вещи. На лице мужчины отразилось недоверие, словно происходящее было каким-то недоразумением, которое вот-вот разрешится само собой.
— Ты серьезно? — голос Антона дрогнул.
Виктория на секунду остановилась, повернувшись к мужу:
— Я устала бороться за внимание мужчины, который не может выбрать между женой и матерью. Устала доказывать, что имею право на собственное мнение, на личное пространство, на нашу с тобой жизнь без постоянного контроля.
— Но это же мама… — начал Антон привычную фразу.
— Вот именно, — Виктория застегнула молнию на сумке. — Это твоя мама. И раз ты не можешь или не хочешь провести границу между нашей семьей и ее желаниями, я сделаю это за тебя.
Антон стоял в дверях. Муж все еще не мог поверить в происходящее. В его взгляде читалась какая-то детская беспомощность. Он явно ждал, что Виктория передумает. Что это просто эмоции, которые скоро пройдут.
— Может, нам стоит все обсудить? — предложил он.
— Мы обсуждали это сотни раз, Антон. Но ты всегда выбирал молчание. Теперь я тоже делаю свой выбор. В своей квартире я хочу жить спокойно!
Виктория вручила мужу сумку. И мягко, но решительно подтолкнула его к выходу. Вскоре Виктория осталась одна. Девушка прислонилась к двери. В голове было удивительно пусто. Но где-то в глубине души появилось облегчение.
Телефон зазвонил почти сразу. Виктория даже не посмотрела на экран — она точно знала, кто звонит.
— Ты что творишь?! — голос Галины Петровны звенел от возмущения. — Как ты посмела выгнать моего сына? Антон без тебя пропадет!
— Теперь это ваша забота, Галина Петровна, — спокойно ответила Виктория. — Вы ведь этого добивались? Теперь можете полностью контролировать его жизнь.
— Да как ты…
Виктория сбросила звонок и отключила телефон. Больше не было бесконечного давления. Необходимости соответствовать чужим ожиданиям.
Месяц прошел. Виктория погрузилась в работу. Старалась заполнить пустоту, которая образовалась в ее жизни. От подруг она узнала, что Антон снял квартиру неподалеку. К матери он так и не переехал. Он писал сообщения, пытался звонить. Но Виктория не отвечала. Она больше не хотела отношений, в которых ее мнение ничего не значит.
Постепенно жизнь налаживалась. Виктория обнаружила, что ей нравится жить одной. Никто не критикует ее выбор, не указывает, как складывать полотенца. И не проверяет содержимое холодильника. В своей квартире она могла быть собой.
