— Аркадий, а ты что не купил сегодня моей колбаски любимой? Ну что ж ты! Растяпа. Такая вкусная колбаска! Эх…

Клавдия Семёновна изобразила на лице разочарование и даже обиду на сына.

Люся, сжав зубы, стояла у плиты. Готовила ужин. Их небольшая семья из трёх человек в последние две недели разрослась до невообразимых размеров. Теперь здесь жили шестеро взрослых людей и трое детей. И это в мизерной двушке!

Люся не успевала готовить еду. Ей казалось, что она исчезает, не успев попасть на стол. Холодильник опустошался быстрее, чем они его заполняли. Кончились и деньги, и терпение хозяев. Продуктов тоже почти не осталось. До зарплаты ещё неделя, а гости, судя по всему, отчаливать восвояси не планировали.

К ним в столицу из областного города приехали гости: мама мужа, Клавдия Семёновна, его младший брат Борис с женой и маленькими детьми и незамужняя золовка, сестра Аркадия Ангелина.

Почему они все одновременно решили нагрянуть к ним в гости, Люсе было непонятно.

— Культурно развлекаться приехали, — сказала Клавдия Семёновна, — не зря же у меня здесь сын, а у них брат живёт. Имеем право.

Днём они, действительно, культурно развлекались, а вот вечером в квартире начинался настоящий дурдом.

Люся была на грани. То, что она приходила на работу невыспавшаяся, неумытая, в мятой одежде и просто элементарно голодная (до неё очередь за столом так и не доходила!), было ещё полбеды. На работе можно было и умыться, и пожевать бутерброд в волшебной тишине кабинета, и даже, пристроившись на стульчике в уголке, подремать. Страшнее было то, что родственники мужа превратили Люсю в свою прислугу.

И после трудового дня она готовила, подавала, мыла, чистила, стирала, гладила. И так без остановки.

В каждом углу их небольшой квартирки теперь кто-нибудь находился, и всем что-нибудь от неё было нужно.

Прорваться в ванну или туалет было теперь нереально — двери были постоянно закрыты. На диване, кроватях, на коврах и ковриках, даже на балконе кто-то теперь всё время сидел, лежал или играл в игрушки.

Люся уже давно не могла найти ни одну свою вещь, она даже в туалет пару раз бегала к соседям по площадке. Боялась, что не дождётся своей очереди.

— Люся, мы завтра планируем съездить в обзорную экскурсию по Москве. Устанем очень. Так ты уж будь добра — что-нибудь посытнее приготовь да побольше. Сегодняшний супчик — так себе был, для худеющих. Ты уж завтра постарайся для нас, — давала ей наказы Клавдия Семёновна.

Как сдержалась Люся, она не помнит. Но только, схватив в охапку Аркадия, потащила его в спальню. Выгнав оттуда под каким-то предлогом возлежавшую на их семейном ложе Ангелину, Люся дала волю чувствам.

— Это когда-нибудь кончится? Скажи мне, Аркадий! — шипела тихонько Люся. — Долго твоя родня намерена надо мной издеваться, а? Супчик им не понравился! А из чего я завтра им буду готовить вкусно и сытно, не скажешь? Это что за свинство такое? Они что месяц будут здесь жить? Или не понимают, что неприлично ютиться в этой квартирке такой толпе столько времени?

— Люся, ну я сам не ожидал, правда. Мама говорила, дня на два-три. А тут видишь, как выходит…

— А ты что не можешь им прямо сказать о том, что они нас уже измотали своим гостеванием? Или тебе совсем плевать на нас с сыном?

— Люся, я попробую.

Вечером Аркадий спросил у матери, скоро ли они собираются домой. На что та лишь отшутилась: «А ты что нас гонишь, или мы надоели тебе до такой степени? Жене твоей не надоели ещё, вон как старается. А ты потерпишь, чай, свой. Как соберёмся, так и поедем. Мы ещё не всё посмотрели в столице».

Ночью Люся плакала в подушку. На работу пришла с опухшими глазами.

— Что, не уехали гости? Достали, Люсь? Да ты не расстравивайся. Дело житейское. Не всё так плохо, как тебе кажется. В любом деле нужна хитрость. Я тебя научу, как их выдворить, — успокоила её пожилая коллега Алевтина.

После работы Люся закрылась у себя в спальне. Она слышала, как вернулись родственники, как гремели на кухне пустыми кастрюлями, громко возмущались, заглядывали по очереди к ней в комнату, настырно и бесцеремонно пытаясь выяснить, чего это она разлеглась.

Она не отвечала им, глаз, прикрытых мокрым полотенцем, не открывала. Лишь стонала жалобно и надрывно.

Люся слышала, как они заказывали доставку еды, как шумно и с аппетитом ужинали, привычно покидав после ужина грязную посуду в раковину.

Потом Клавдия Семёновна всё же не выдержала. Она подошла к Люсе, долго и пристально её разглядывала, а потом выдала:

— Я понимаю, что у молодёжи сейчас так принято — не почитать старших, родных людей. Но у меня всего два вопроса к тебе. Где мой сын Аркадий, почему его нет дома, когда на дворе уже ночь? И что такого, скажи мне на милость, произошло, что ты, здоровая баба, завалилась в кровать с тряпкой на голове?

Наступил выход Люси, её дебютная роль в этом театре абсурда. И она была готова!

Медленно убрав полотенце со лба, Люся встала и посмотрела на свекровь, как на противного жука.

— А Аркадий ваш нас бросил, Клавдия Семёновна. Да, да! Не удивляйтесь. Нашёл себе другую женщину. Вот как вы его воспитали. Бросил жену законную и сына родного малолетнего.

У Люси потекли слёзы.

— Пришёл сегодня ко мне на работу и при всех объявил о том, что уходит от нас.

— Как бросает? Какая другая женщина? Ты о чём? — свекровь была в шоке. — Ты шутишь?

— Нет, какие уж тут шутки! Я даже была вынуждена вызвать себе скорую, так мне было плохо на работе. И вот скажите теперь мне вы, где ваш сын, Клавдия Семёновна? Где посреди ночи мой муж и отец нашего сына развлекается? Где он? Не знаете?

Люся легла, положила полотенце обратно на лоб. Клавдия Семёновна замешкалась. Она не знала, как реагировать на то, что произошло.

Свекровь стала медленно пятиться из комнаты. А в это время Люся, приподняв полотенце с глаз, произнесла:

— Завтра ко мне приезжают мои родственники, чтобы поддержать в такой непростой для меня период жизни — родители и двоюродные братья с жёнами и детьми. Мы с ними были очень дружны с самого детства. Они не могут меня бросить в беде.

Люся закрылась спасительным полотенцем, и вовремя! Смех раздирал её. Ещё немного, и она прыснет. Нет, ну смешно же, ей-богу! Аркашке-то хорошо, он у друзей уже, наверное, десятый сон видит. А она тут ещё отдувается.

Наутро Люся увидела собранные у дверей чемоданы. Вечером гостей не было.

Впервые за долгое время Люся с Аркадием с удовольствием находились у себя дома. Конечно, ещё нужно будет дня три разгребать завалы и приводить квартиру в божеский вид. Но это всё такая ерунда!

— Аркаша, сынок, скажи мне, что ты придумал, какая другая женщина? Ты что с ума сошёл? — позвонила вечером Клавдия Семёновна.

— Да, мама, ты права. С ума сошёл. Лучше Люси, как оказалось, никого нет. Пожалуй, я попрошу у неё прощения и вернусь домой. Как ты думаешь?

— И попроси, и вернись. Всё-таки, семья, сынок, — это важно. Это главное в жизни. Там ребёнок растёт. Да и Люсенька твоя — такая молодец, хозяйка золотая. Цени её, сыночек.

Люся и Аркадий, наученные горьким опытом, нескоро теперь захотят видеть у себя гостей. И хитрость им в помощь.

А тем, кто едет в гости к родственникам, всегда нужно помнить: гостям два раза рады — когда они приезжают и когда домой собираются.