— Артём, мы возвращаемся! — голос Ларисы Петровны звенел от возбуждения в телефонной трубке.

— Что случилось, мам? — Артём непонимающе посмотрел на жену Инну, которая готовила ужин. — Вы же собирались остаться на юге насовсем.

— Ой, не напоминай! — в голосе свекрови послышалось раздражение. — Кошмар, а не жизнь тут. Мы уже собираемся, освободи квартиру от арендаторов, нам нужно место!

— Но мам, у них договор на полгода… — начал было Артём.

— Какой договор? — перебила Лариса Петровна. — Это наша квартира! Мы с отцом решили вернуться, значит, жильцы должны съехать.

Артём вздохнул, вспоминая, как всё начиналось полгода назад. Родители, вдохновлённые историями знакомых о прекрасной жизни на юге, решили круто изменить свою жизнь.

— Представляешь, Инночка, — восторженно говорила тогда Лариса Петровна невестке. — Море, фрукты, солнце круглый год! А какие там возможности для бизнеса!

Инна кивала, не решаясь возразить свекрови. Хотя внутренний голос подсказывал — затея не из лучших. Всё-таки родителям Артёма было уже за пятьдесят, начинать новую жизнь в таком возрасте непросто.

— Квартиру будем сдавать, — деловито рассуждала свекровь. — Это нам поможет первое время, пока не встанем на ноги.

— А если не получится? — осторожно спросила тогда Инна.

— Что значит не получится? — возмутилась Лариса Петровна. — У нас всё продумано! Геннадий Иванович уже нашёл там работу. Я тоже не пропаду — опыт бухгалтера везде пригодится.

И вот теперь, спустя полгода, родители возвращались. А квартира была сдана хорошим арендаторам — молодой семье с ребёнком.

— Артём, ты меня слышишь? — голос матери вернул его к реальности. — Предупреди жильцов, что через неделю мы приезжаем.

— Мам, так нельзя, — попытался возразить сын. — У людей маленький ребёнок, им нужно время найти новое жильё.

— А нам где жить? — взвилась Лариса Петровна. — На улице? В гостинице? Мы потратили все сбережения на эту авантюру с переездом!

Артём посмотрел на жену — Инна уже оставила готовку и внимательно прислушивалась к разговору.

— Давай я тебе перезвоню, — сказал он матери и отключился.

— Что будем делать? — спросил он у Инны.

— А что тут можно сделать? — пожала плечами жена. — Квартира их, имеют право распоряжаться.

— Но ты же помнишь Машу с Димой? — Артём говорил об арендаторах. — У них Кирюше только три года. Они только недавно в садик устроились рядом с домом.

Инна помнила. Маша часто заходила к ним посоветоваться — то с сантехником, то с электриком. Молодая семья только обживалась в городе, никого здесь не знала. Когда искали квартиру, специально выбирали район с хорошим садиком.

Телефон снова зазвонил. На этот раз звонил отец — Геннадий Иванович.

— Сын, ты мать не слушай, — устало произнёс он. — Дай людям хотя бы месяц на поиски жилья.

— Пап, что у вас случилось? — спросил Артём. — Вы же говорили, что всё хорошо.

Геннадий Иванович тяжело вздохнул:

— Работу я не нашёл — обманули меня. Фирма, куда обещали взять, оказалась однодневкой. Мать тоже никуда не берут — говорят, возраст не тот. Деньги заканчиваются…

— А как же бизнес? Вы хотели магазин открыть…

— Какой магазин, сынок, — горько усмехнулся отец. — Тут такие цены на аренду, что без большого капитала даже начинать нечего. Да и конкуренция бешеная.

— Почему сразу не сказали?

— Мать не хотела признавать, что ошиблись. Всё надеялась, что наладится. А теперь вот…

Снова зазвонил телефон Артёма — Лариса Петровна не успокаивалась.

— Сын, ты предупредил жильцов? — с ходу спросила она.

— Мам, давай хотя бы месяц им дадим, — попытался договориться Артём.

— Какой месяц? — возмутилась свекровь. — Мы через неделю приезжаем! Я уже билеты купила!

— Так может, пока у нас поживёте? — предложил Артём. — Места хватит.

— Ещё чего! — отрезала Лариса Петровна. — В своей квартире жить не можем, потому что какие-то чужие люди там обосновались? Нет уж!

Артём понимал — мать злится не столько на арендаторов, сколько на саму ситуацию. Ей стыдно признать, что затея с переездом провалилась. Что они потратили все сбережения впустую. Что придётся начинать всё сначала.

— Хорошо, мам, — сдался он. — Я поговорю с ними сегодня.

Вечером Артём и Инна поднялись на пятый этаж, где жили Маша и Дима. Когда они объяснили ситуацию, молодая женщина расплакалась:

— Куда же мы пойдём? У нас только на днях Кирюша в садик начал ходить без истерик. Он только привык к новой обстановке…

Дима обнял жену за плечи:

— Маш, не плачь. Что-нибудь придумаем.

В этот момент снова зазвонил телефон Артёма. Лариса Петровна не собиралась ждать:

— Ну что, поговорил с ними? Когда съезжают? — с ходу спросила она.

— Мам, тут такое дело… — начал Артём.

— Какое ещё дело? — перебила его мать. — Артём, это наша квартира! Мы с отцом всю жизнь на неё работали. Я не собираюсь ютиться по чужим углам, пока какие-то посторонние люди живут в моём доме!

— Но мам…

— Никаких «но»! — отрезала Лариса Петровна. — Мы возвращаемся через неделю, и к этому времени квартира должна быть свободна. Всё, точка!

Артём в отчаянии посмотрел на Инну. Жена стояла бледная, закусив губу.

— Лариса Петровна, — вдруг громко сказала она, забирая у мужа телефон. — Вы не можете так поступать с людьми. У них маленький ребёнок!

— Инночка, — голос свекрови стал приторно-сладким. — А ты не думаешь, что сейчас не в том положении, чтобы указывать мне, как поступать? Это наша квартира, и мы имеем полное право распоряжаться ею как хотим.

— Простите, но это не совсем так, — твёрдо ответила Инна. — Квартира записана на Артёма. Вы сами подарили её нам на свадьбу, помните?

В трубке повисла тяжёлая пауза.

— Что ты сказала? — голос Ларисы Петровны задрожал от гнева. — Ах вот как! Значит, мой родной сын теперь выгоняет нас на улицу?

— Никто никого не выгоняет, — попытался вмешаться Артём, забирая телефон у жены. — Мам, давай спокойно всё обсудим…

— Нечего обсуждать! — закричала Лариса Петровна. — Я твоя мать! Я тебя растила, кормила, учила! А ты теперь что делаешь? Из-за какой-то квартиры готов родителей без крыши над головой оставить?

— Мам, перестань…

— Нет, это ты перестань! — не унималась свекровь. — Я всё поняла! Это она тебя настроила против нас! Эта твоя…

— Лариса Петровна брезгливо выделила последнее слово.

— Не смей так говорить об Инне! — впервые за весь разговор Артём повысил голос.

— Ого! — хмыкнула мать. — Уже и голос на мать поднимаешь? Докатились! Ну что ж, сынок, ты сделал свой выбор. Только помни — когда эта змея тебя бросит, не приходи ко мне плакаться!

В трубке раздались короткие гудки.

Маша и Дима всё это время молча наблюдали за разворачивающейся драмой.

— Простите нас, — тихо сказала Маша. — Мы не хотели быть причиной семейного конфликта…

— Вы не виноваты, — устало ответил Артём. — Живите спокойно, никуда съезжать не нужно.

— Но ваши родители… — начал было Дима.

— Поживут пока у нас, — твёрдо сказала Инна. — У нас большая квартира, места хватит всем.

Вечером, когда они вернулись домой, Артём долго сидел молча, глядя в одну точку.

— Прости меня, — наконец произнёс он.

— За что? — удивилась Инна.

— За мою мать. За её слова. За всю эту ситуацию.

— Ты не виноват, — Инна обняла мужа. — Просто твоя мама сейчас очень расстроена. Она потеряла деньги, её мечты не сбылись… Ей нужно на ком-то выместить свою злость.

— Но это не повод оскорблять тебя!

— Конечно нет, — согласилась Инна. — Но мы справимся. Главное, что мы вместе.

Телефон снова зазвонил. На этот раз это был Геннадий Иванович.

— Сынок, — голос отца звучал виновато. — Ты мать не слушай. Она на эмоциях. Мы поживём пока в гостинице, а потом что-нибудь придумаем.

— Пап, не глупи, — ответил Артём. — Приезжайте к нам. Места хватит.

— А Лариса с Инной… они смогут ужиться?

— Придётся, — твёрдо сказал Артём. — Мы одна семья. Должны помогать друг другу.

На следующее утро позвонила Лариса Петровна. Её голос звучал уже спокойнее, но в нём всё равно сквозило недовольство:

— Артём, я всю ночь думала. Хорошо, мы согласны пожить у вас. Но только временно, пока квартира не освободится.

— Мам, мы уже решили — арендаторы останутся, — твёрдо ответил Артём.

— Что значит останутся? — снова начала заводиться мать. — А мы где будем жить? У тебя на диване? Как нищие?

— У нас три комнаты, — спокойно возразил сын. — Одну выделим вам с отцом. Временно, пока не найдёте своё жильё.

— Своё жильё? — возмутилась Лариса Петровна. — У нас есть своё жильё! Эта квартира!

— Мам, — Артём старался говорить максимально мягко. — Давай начистоту. Ты сама подарила эту квартиру нам с Инной. Официально, по документам. И сейчас мы не можем просто взять и выгнать людей на улицу.

В трубке повисла тяжёлая пауза.

— Значит, так, — наконец процедила свекровь. — Ты выбрал свою дорогу, сынок. Не хочешь помочь родителям — не надо. Проживём как-нибудь.

— Мам, я предлагаю вам жильё…

— В гостях у собственного сына? — перебила его мать. — Спасибо, не надо! Мы с отцом снимем квартиру. На последние деньги. А ты живи и радуйся!

— Лариса, — вдруг вмешалась в разговор Инна, которая всё это время стояла рядом. — Давайте поговорим спокойно. Мы правда хотим помочь…

— Молчи уже! — оборвала её свекровь. — Это ты во всём виновата! Настроила сына против родителей! Я-то думала, ты хорошая девочка, а ты…

— Мама, стоп! — Артём повысил голос. — Я не позволю тебе так разговаривать с моей женой. Хочешь злиться — злись на меня. Это моё решение.

— Ну и пожалуйста! — в сердцах бросила Лариса Петровна. — Делайте что хотите! А мы как-нибудь сами справимся!

Она бросила трубку. Через пять минут позвонил отец:

— Сынок, не бери в голову. Мать остынет. Мы сняли квартиру недалеко от вас, въезжаем через два дня.

— Пап, может всё-таки к нам? — предложил Артём. — Честно, места хватит.

— Нет, — вздохнул Геннадий Иванович. — Так будет лучше. Матери нужно время прийти в себя. Осознать, что вы теперь отдельная семья.

Прошёл месяц. Лариса Петровна демонстративно не общалась с сыном и невесткой. Зато регулярно жаловалась всем родственникам на «неблагодарных детей».

Артём тяжело переживал размолвку с матерью. Инна видела, как муж страдает, но понимала — они поступили правильно. Нельзя было позволить свекрови манипулировать ими.

Однажды вечером в дверь позвонили. На пороге стоял Геннадий Иванович:

— Можно войти? — спросил он немного смущённо.

— Конечно, пап! — обрадовался Артём.

За чаем отец рассказал, что они с матерью постепенно обживаются на новом месте. Нашли работу, появились новые знакомые.

— А главное — Лариса наконец-то поняла, что погорячилась тогда, — улыбнулся Геннадий Иванович. — Знаете, она даже призналась, что гордится тобой, сынок.

— Гордится? — удивился Артём. — Чем это?

— Тем, что ты сумел постоять за свою семью. За свои принципы. Не прогнулся под её давлением.

— Правда? — недоверчиво спросила Инна.

— Правда, — кивнул свёкор. — Она, конечно, пока не готова это вам сказать. Гордость не позволяет. Но я думаю, скоро оттает.

Как в воду глядел. Через неделю Лариса Петровна сама позвонила сыну:

— Артём… может, зайдёте с Инной к нам на пироги? — неуверенно спросила она. — Я тут научилась новый рецепт…

— Конечно, мам! — обрадовался Артём. — Когда?

— Да хоть сегодня, — в голосе матери послышалась улыбка.

Вечером они сидели за столом в уютной съёмной квартире родителей. Лариса Петровна суетилась с угощением, то и дело подкладывая то Артёму, то Инне ещё по кусочку.

— Знаете, — вдруг сказала она, присаживаясь рядом. — Я хочу извиниться. За всё. Я вела себя… неправильно.

— Мам… — начал было Артём.

— Нет, дай договорить, — остановила его мать. — Я правда была не права. Эта история с переездом… она многому меня научила. Например, тому, что нельзя пытаться контролировать чужую жизнь. Даже если это жизнь твоих детей.

Она повернулась к Инне:

— Прости меня, девочка. Я наговорила тебе много гадостей. А ты молодец — не опустилась до скандала, сохранила достоинство.

Инна молча обняла свекровь. Лариса Петровна прослезилась:

— Вот теперь я точно знаю — у моего сына всё будет хорошо. Потому что рядом с ним такая мудрая женщина.

С того дня их отношения изменились. Лариса Петровна больше не пыталась вмешиваться в жизнь молодой семьи. Она поняла главное — любовь не измеряется квадратными метрами. А настоящая семья — это не общая крыша над головой, а взаимное уважение и поддержка.

А через год, когда у Артёма и Инны родился сын, именно бабушка Лариса стала его главной нянькой. Но теперь она приходила только тогда, когда её об этом просили. И была счастлива просто быть частью их жизни, не пытаясь эту жизнь контролировать.